По утрам приходила молочница с бидоном из соседнего села, и бабушка покупала кружку парного молока.
Возле дома был большой двор, который окружали такие же серые пятиэтажки. Песочница, «грибок», газоны с табличкой «по газонам не ходить» у подъезда. На газонах росли «ноготки» - календула, и «девица в зелени» - космея. А еще там были посажены кусты акации. Мне очень нравились ее маленькие желтые цветочки, а из слегка недозревших стручков мы делали отличные свистульки.
В песочницу все девчонки закапывали «секретики». Под осколок бутылочного стекла кладется фольга от конфеты, или красивый фантик. Все это зарывается в песок, и кладется сверху камешек-меточка. Близким подругам можно показать, остальным – ни-ни!! Самый красивый секретик был у моей подружки Ирки Стрельниковой – осколок фарфоровой чашки с цветочком. Из-за этих секретиков я едва не потеряла глаз. В бабушкином дворе мне повезло – я нашла редкую тогда бутылку – коричневого стекла. Обычно были зеленоватые. А эта – светло-коричневая! В предвкушении чудного секретика я отыскала неподалеку булыжник, и …эх!! Как я орала!!! Я вообще была на редкость горластым ребенком, а уж тут орала так, что бабушка выскочила из дома совершенно обезумев! Подхватила меня на руки, кинулась на работу к отцу (автобаза была неподалеку). Короче, поранила я осколком стекла левый зрачок. Шрам виден до сих пор. После выписки из больницы левым глазом я почти не видела – 15%! К школе (через три года) почти восстановилось – правый глаз как была единичка, так и не менялась, а левый – 0,8. Впрочем, мне это совершенно не мешало. В утешение родители подарили мне отличный трехколесный велосипед, который можно было переделывать в двухколесный. Освоила я его быстро, и стремительно гоняла по двору в любимом синем комбинезоне. Так и вижу себя – чумазую, с расцарапанными коленками и локтями, кудряшки растрепались. В садик я ходила мало. Помню смутно неудачную попытку родителей оставить меня на пятидневку – двое или трое ребятишек, кроме меня, в спальне детсадика, синий ночник, заспанная нянечка, и ужас, что я останусь здесь навсегда. К счастью, с пятидневкой что-то не вышло, и я так и болталась от одной бабушки, к другой, а с лет с четырех – и сама по себе – с ключом на шее :), а там и братец родился:)!
Я не помню, сколько тогда можно было сидеть с малышом, знаю только, что работать мама пошла, кода Ромка был совсем маленьким. Кто с ним был, водили ли его в ясли или к няне – совершенно не отложилось как-то.
Свой детский сад помню смутно, и никаких приятных воспоминаний по этому поводу у меня нет. Ненавистная горошница, от которой меня тошнило. Раскладушки посреди игровой комнаты на сончасе. Страх перед воспитателями, когда лежишь днем, спать не хочется, зато ужасно хочется п́исать, а встать не можешь – боишься, что накажут. Холодные металлические горшки в туалете. Одно счастье – книжки. К тому времени я бегло читала (лет с 3-х примерно), и искренне недоумевала, когда дети говорили: "Как ты читаешь??" Я отвечала – я это хорошо помню – "Ну, ты же умеешь говорить – ну как говоришь, так и читаешь:))" Воспитатели часто усаживали меня с книжкой перед детьми, и я упоенно читала вслух.
Садик кончился вшами.
Когда мама обнаружила этот ужас у меня в голове, она, не медля ни секунды, потащила несчастного ребенка в парикмахерскую. Парикмахер – молодая симпатичная девушка – всплеснула руками: «Не жалко стричь такую красотищу?»
- Не жалко. Стригите коротко, – ответила мама, и отвернулась. Волосы у меня были почти до пояса. Волнистые локоны, они изрядно кудрявились на концах, и под собственной тяжестью распрямлялись до мягкой волны у корней. Волосы были густющие, расчесывать их каждое утро было нелегкой задачей.
Сидя на доске, положенной на ручки высокого парикмахерского кресла, и весело болтая ногами, я звонко проговорила:
- А знаете, почему меня стригут?? У меня – вшики!!
Немая сцена.
Дома мама сказала, что я её опозорила на всю жизнь.
