Было бы сказано!
В ближайшую субботу, шлепая по апрельской глиняной каше, весь наш класс после уроков притащился на автобазу Беловской ГРЭС, где отец работал главным механиком. Мы прошерстили всю территорию и окрестности и собрали все до последнего ржавого болта. Кучка у ворот была едва ли не больше, чем все то, что покоилось на школьном дворе. Отец процесс контролировал, не давая нам окончательно войти в раж и развинтить на металлолом стоящие тут же автомобили. Часам к шести с помощью взрослых мы закинули это все в грузовик, и сами в том же кузове поехали в школу. Стоит ли говорить, что наш 4 "А" занял 1-е место в школе! Ну а мне, за идею была награда – поехать от нашего поселка на Пионерскую плавку металлолома на КМК (Кузнецкий металлургический комбинат).
От Инского до Новокузнецка автобус добирался около 4-х часов, забирая по пути пионеров из разных мест. Перед заводоуправлением собралось множество таких автобусов, на ветровых стеклах которых были таблички «Белово», «Анжеро-Судженск», «Кемерово», «Тайга», «Мыски» и всякие другие… Все они привезли ребятишек из разных школ области. Было прохладно, но большинство пионеров стояли в пальтишках нараспашку, и алые галстуки над белоснежными блузками, как маленькие костерки, трепетали от ветра. Мы выстроились на площади в огромное каре. Кто-то из начальников КМК говорил длинную речь, из которой я поняла только одно – вот эти машины, стоящие вереницей у заводских ворот, доверху нагруженные металлоломом, собранным школьниками области, сейчас отправятся в цеха и выгрузят эту рухлядь в печи, и там их переплавят и сделают множество нужных и полезных вещей. Гордость за то, что наш труд, оказывается, так важен и нужен, распирала грудь. И «Всегда готовы!» в ответ на традиционное «Пионеры! К борьбе за дело Ленина и Коммунистической партии Советского Союза будьте готовы!», я орала особенно громко. И не я одна.
После выступления мы отправились вслед за машинами в цеха на экскурсию. И там я увидела мартеновские печи, в которые закладывали наш металлолом. А затем из них огненной рекой выливался расплавленный чугун – мы смотрели на это чудо с балкона через синие очки, которые каждому выдали. Восторженно я глядела на громадные бочки конвертеров, и остывающие болванки металла. Едва не оглохнув в рельсопрокатном и на блюминге, я вышла на майскую улицу совершенно потрясенная. Завод был громаден, он подавлял. То, что происходило в цехах, казалось фантастикой. И танк Т-34 на площади перед заводоуправлением (эти танки делали в войну из стали, сваренной в мартенах КМК) был олицетворением силы и мощи завода. В голове крутилась популярная в то время песня «И лучше нет на свете красоты, чем красота горячего металла…» И я в очередной раз подумала, что вот-де, не повезло мне, что я родилась девчонкой. Не берут девочек в сталевары...
