Ну, что ж – прощай, 2007-й. Ты был насыщенный год: было и плохое, и хорошее, и печальное и радостное – как и полагается, наверное.
Умерла Патька. Мы похоронили ее в Заельцовском Бору, под берёзой, возле трех сосен. На березе Милый сделал зарубку – она похожа на след кошачьей лапы. Мы легко находили это место всякий раз, когда в выходные ездили туда.
Мы воспитали двух рыжих негодников и с сожалением расстались с ними, передав в надежные руки. Причем, Пенс, как подозревают его новые хозяева, просто-напросто вернулся к себе домой, откуда он пропал около 2-х лет назад, а Рыжий стал любимцем очаровательной Лены, которая о «таком Гарфилде» мечтала всю жизнь.
Мы посетили ЗАГС, и теперь можем совершенно официально именоваться мужем и женой.
Дважды – зимой и летом побывали на Алтае, ездили отдыхать на Обское в «Зеленый Клин», весной были в шорских предгорьях.
На нас покушались клещи, но, по счастью, среди них не оказалось энцефалитных.
Мы раздали целую большую кучу всяких вещей, с которыми будут теперь жить разные люди, и приобрели Ганешу и Дайкоку.
Наш старенький компьютер с монитором приказали долго жить, но дочка и зять подарили нам новый комп, а монитор мы смогли купить сами.
Милый написал пособие по философии для студентов, несколько лекционных курсов и определился с дальнейшей перспективой научной работы, а м.б. и всей своей профессиональной деятельности.
Я немного поправилась. Но это меня теперь не так волнует, как прежде.
У нас гостили мои внуки, приезжала дочка, зять, племянник, брат, его жена, отец, и разные другие люди.
Женька вырос, и стал каким-то ужасно серьезным. Пожалуй, что и совсем самостоятельным.
А самое главное – мы приняли важное решение о нашей передислокации, и Новый год встретим в дороге. А рано утром 1-го января, когда все петербуржцы, устав отмечать встречу Нового года, наконец, угомонятся и уснут, мы выйдем из поезда на перрон Ладожского вокзала и скажем: «Ну вот мы и дома!»
