Когда въезжаешь в съемную квартиру, поневоле как бы примеряешь на себя чужую жизнь, особенно, если квартира с видимой историей, если в ней законсервировано ушедшее время, как в нашем случае. Если попытаться прислушаться к ощущениям, можно почувствовать разное отношение к тебе стен дома, вещей, его населяющих, дверей, окон...Это странно, но это так и есть. Например, я точно знаю, что порожки в комнатах мне не очень рады - наверное, они привыкли к неторопливым, спокойным шагам хозяйки, и мои стремительные перебежки им в тягость. Окна явно довольны - они мягко и радостно распахиваются, впуская внутрь свежий весенний воздух. Чайные чашки настороже - будем ли мы бережны с ними, какой чай ожидать от нас, не придется ли им застояться в раковине для посуды. Снисходительно-добродушна газовая плита - пламя горит сильно, ровно. Рады кастрюльки и противни, явно истомившиеся без дела. Книги словно выстроились в глухой обороне - попробуй тронь. Я и не трогаю. Мы неспешно распаковываем коробки, и достаем в первую очередь папины картины - они дружелюбно теснят аборигенов, небольшие безделушки, сувениры, привезенного с Алтая деревянного черта, наших белых медведиков... Дом немного напрягается сперва, а потом расслабляется - кажется, мы все-таки безобидны. А раз так, теперь можно и коробки с книгами распаковывать...
Когда въезжаешь в съемную квартиру, поневоле как бы примеряешь на себя чужую жизнь, особенно, если квартира с видимой историей, если в ней законсервировано ушедшее время, как в нашем случае. Если попытаться прислушаться к ощущениям, можно почувствовать разное отношение к тебе стен дома, вещей, его населяющих, дверей, окон...Это странно, но это так и есть. Например, я точно знаю, что порожки в комнатах мне не очень рады - наверное, они привыкли к неторопливым, спокойным шагам хозяйки, и мои стремительные перебежки им в тягость. Окна явно довольны - они мягко и радостно распахиваются, впуская внутрь свежий весенний воздух. Чайные чашки настороже - будем ли мы бережны с ними, какой чай ожидать от нас, не придется ли им застояться в раковине для посуды. Снисходительно-добродушна газовая плита - пламя горит сильно, ровно. Рады кастрюльки и противни, явно истомившиеся без дела. Книги словно выстроились в глухой обороне - попробуй тронь. Я и не трогаю. Мы неспешно распаковываем коробки, и достаем в первую очередь папины картины - они дружелюбно теснят аборигенов, небольшие безделушки, сувениры, привезенного с Алтая деревянного черта, наших белых медведиков... Дом немного напрягается сперва, а потом расслабляется - кажется, мы все-таки безобидны. А раз так, теперь можно и коробки с книгами распаковывать...
-
Еще стиш...
В этой квартире паркет по старушечьи дышит. Прах от обоев старается спрятаться в стены. Был черный ход, а теперь кладовая, и мыши Норы свои стерегут,…
-
осенний стиш
...Путь через площадь, нутро продувает насквозь. Клёны, как псы, охраняют кораблик на шпиле. Я в этом мире желанный, но все-таки гость. И потому…
-
(no subject)
Я не откликнусь на призыв немой Не потому, что даже не услышу. А потому, что снова снегом крыши Заносит вьюга. Холодно зимой. Так холодно, что…
- Post a new comment
- 20 comments
- Post a new comment
- 20 comments
-
Еще стиш...
В этой квартире паркет по старушечьи дышит. Прах от обоев старается спрятаться в стены. Был черный ход, а теперь кладовая, и мыши Норы свои стерегут,…
-
осенний стиш
...Путь через площадь, нутро продувает насквозь. Клёны, как псы, охраняют кораблик на шпиле. Я в этом мире желанный, но все-таки гость. И потому…
-
(no subject)
Я не откликнусь на призыв немой Не потому, что даже не услышу. А потому, что снова снегом крыши Заносит вьюга. Холодно зимой. Так холодно, что…
