Ex animo

Люблю ли я Петербург?
Небо здесь удивительного цвета. Ранним ясным зимним вечером оно плотно синее с каким-то отливом в бирюзу с прозеленью. Нигде больше такого не видела.
Город этот - как музыка – с отголосками, с отражениями, с бледными тенями на излете белых ночей.
Знаменитый ДядяМиша, трубач невских перекрестков. Хриплоголосые мальчики на Дворцовой. Темноволосый юноша с печальными еврейскими глазами, играющий на скрипке в переходе на Адмиралтейской. Бодрые симфонические аккорды из динамиков во дворе Капеллы.
Дома люблю. Эшеровскую геометрию дворов-колодцев. Ажурные балкончики. Утопленные в асфальт массивные двери парадных.
Как мне нравятся его просторные площади - места свиданий всех ветров.
А еще…
Душно-тёплые, спасающие от пронизывающего ноябрьского ветра, подземные переходы. Бесконечные эскалаторы, уносящие навсегда людские потоки в преисподнюю метро.
Каналы и реки – чулочки модниц в кружевных мостах.
Люблю запах города – запахи нагретых нежарким солнцем камней, застоявшегося болота, кофе, автомобильных выхлопов, июньских лип.
Люблю ли я этот удивительный город? Конечно!
А беспокоит меня вот что.
Петербург отнимает у меня очень много сил, энергии. Иногда мне кажется, что он живой, и питается эмоциями, энергией, радостью тех, кто его любит.
Как будто на самом деле он не такой, а серый, сырой, чахлый, кашляющий туберкулезник в рваных галошах. Он утопает в грязных не просыхающих круглогодичных лужах, тощий и мрачный. Он подозрительный, недоверчивый мизантроп. Вдруг так?
Но любят ведь и таких.
И вот, подпитавшись любовью, он вдруг показывается тем, кто поделился с ним своими силами и энергией, таким, каким он видится мне – музыкальным, гармоничным, строго-изысканным и даже нежным.
И те, кто питает его, влюбляются в него еще сильнее и, не задумываясь, отдают ему весь свой жизненный ресурс, понемногу превращаясь в неулыбчивых, сдержанных, смотрящих внутрь себя жителей Петербурга.

У Савелия в был отчетный концерт в музыкальной школе.
Выступали они в концертном зале в Мариинском театре. Волновался, конечно - еще бы, такая площадка. Но сыграл очень хорошо. Честно сказать. я даже не ожидала, что он уже всерьез так играет. Эмоционально, чисто. Звук у трубы прямо бархатный.
Ходили на концерт вчетвером, Соня тоже за брата волновалась:)
Освещение было так себе, поэтому хороших фотографий не получилось. А жаль.
Одну выложу:) Савка после концерта.

Получила от ybfrisco задание - написать про:
Первый запомнившийся фильм.
Первая подружка.
Первый день первых каникул.
Первый обман (когда обманули вас, а вы это "раскусили").
Ну пишу - куда деваться-то, за язык никто не тянул - сама напросилась:
Итак, первый запомнившийся фильм.
( Collapse )
Продолжение следует.

А что внуки? Растут...
( Collapse )

Моя мама любила петь. И пела, насколько я могу судить, хорошо. Быть может, голос у нее был не слишком сильным и ярким, но слух был точный, и песен она знала неисчислимое множество.
Она пела, когда делала какую-то домашнюю работу, когда мы возвращались долгой дорогой с мичуринского, когда на праздники собирались родные. Песни были разные. Некоторые я любила. А некоторые не любила вовсе.( Collapse )

Дарья приболела - это плохо. Зато выходные детища провели у нас - это хорошо:)
Бабушка я непутевая, за три с половиной месяца первый раз Савелия из музыкальной школы забрала в субботу. Учительница по сольфеджио хвалит его, а я прямо раздуваюсь от гордости, как индюшка, хотя при чем тут, собственно, я?
Потом поехали к нам.( Collapse )

Второй день на работе.
Из хорошего - вчера осваивала новую швейную машинку, сегодня утром приходил настройщик, настроил пианино, на улице идет тихий снег.
Из плохого. Улицы посыпаны крупной едкой солью - смерть обуви. Затаившийся и непобежденный до конца вирус вынуждает чихать на все и вся.
Хорошего больше. :)

Надя не любила ходить в музыкальную школу. ( Collapse )

Вчера в обеденный перерыв бродила в поисках всяческих подарков и нечаянно попала в "Винтажную лавку" в одной подворотне на Караванной.
Винтаж - это сейчас страшно модно, как я понимаю?
Ощущения противоречивые. Потому что в таких местах время сгущается, материализуется. И ощущать эту плоть времени несколько страшновато.
( Collapse )

Было мне тогда лет семь. Или, может быть, восемь.
Мама с папой пришли с работы немножко веселые, и немножко грустные, и в руках у папы была завернутая в серую упаковочную бумагу большая пластинка. А на конверте было написано: МАРК БЕРНЕС.
- Это кто?
- Это очень хороший человек, актер и певец, - сказала мама.- Но он не так давно умер. Давай послушаем его песни.
И поставила «Просто я работаю волшебником».
Так песни Бернеса надолго вошли в мое детство.
Я немножко стеснялась своей любви к ним, и чаще слушала пластинку, когда родители были на работе. Но однажды, когда в очередной раз мое сердечко разрывалось от сострадания и скорби на словах «И на груди его светилась медаль за город Будапешт», я увидела за дверью бабушку, которая плакала. С тех пор мы с бабушкой слушали Бернеса вместе.
Очень мне нравились «Шаланды полные кефали»
Представьте, восьмилетняя сибирская девочка в сотый раз слушает одну из любимейших песен.
- Шаланды полные кефали…
Что такое шаланды, я спросила у папы, про остальное постеснялась. Итак, шаланды что делали? Правильно. Кефали. Плыли полные нагруженные шаланды и кефали в волнах. Ну, не то, чтобы ныряли полностью, а так… кефали… В Одессу их приводил Костя. Это понятно. ( Collapse )